ИНФОРМАЦИОННОЕ ОБЩЕСТВО

И ПРОБЛЕМЫ ОБЕСПЕЧЕНИЯ ИНФОРМАЦИОННОЙ

БЕЗОПАСНОСТИ ГОСУДАРСТВ-УЧАСТНИКОВ

СОДРУЖЕСТВА НЕЗАВИСИМЫХ ГОСУДАРСТВ

К числу важных вопросов обеспечения информационной безопасности Российской Федерации относится расширение международного сотрудничества и, прежде всего, со странами Содружества Независимых Государства (СНГ), в области развития глобальной информационной инфраструктуры и обеспечения информационной безопасности. Эти вопросы представляется целесообразным рассматривать, исходя из положений Окинавской хартии глобального информационного общества [1], подписанной руководителями большой “восьмерки”, и Доктрины информационной безопасности Российской Федерации, утвержденной Президентом Российской Федерации [2], которая, по нашему мнению, создает основу для реализации положений Окинавской хартии применительно к российским условиям, особенностям ее социально-политического и экономического развития.

В настоящее время, несмотря на широкое распространение термина “информационное общество”, ученые и специалисты еще не пришли к единому пониманию его основного содержания. Одни считают, что это общество, в котором обеспечивается “легкий и свободный доступ к информации по всему миру”, другие - что это общество, в котором “основными объектами и результатами труда большинства являются информация и знания”.

Нам представляется, что если речь идет о некоторой новой стадии развития общества, ее более правильно определять на основе анализа изменения производительных сил и производственных отношений. С этой точки зрения информационное общество может быть определено как общество, в котором основным предметом труда большей части людей являются информация и знания, а орудием труда - инфор мационные технологии. Общественные отношения будут во многом определяться именно этими обстоятельствами. Соответственно, экономика общества будет ориентирована на производство прежде всего продуктов информационной и интеллектуальной деятельности, связанных с выработкой новой информации и новых знаний, преобразованием их к виду, удобному для потребления другими людьми, и реализацией (в частности, продажей) этих продуктов.

Такое общество на первом этапе будет представлять собой некоторую ассоциацию стран, достигнувших соответствующих экономических, культурных и социальных параметров, и, в частности, высокого уров ня информатизации жизни граждан и общества, управления государством, развития науки, образования и культуры, а также обладающих значительной степенью интегрированности в мировую экономику.

Вступление России, других государств-членов СНГ в информационное общество может рассматриваться как одно из важных условий их экономического процветания и духовного развития, и в конце концов – сохранения стратегической стабильности в мире.

Очевидно, что вхождение тех или иных стран в информационное общество не отменяет наличия у них своих национальных интересов и необходимости обеспечения безопасности этих интересов.

Именно поэтому становится актуальным обсуждение проблем безопасности информационного общества в национальном и международном аспектах.

Можно выделить несколько основных источников угроз безопасности информационного общества, которые могут затрагивать интересы человека, общества и государства.

На наш взгляд, интересы человека, которые необходимо охранять в информационном обществе, заключаются прежде всего в реальном обеспечении конституционных прав и свобод человека и гражданина на доступ к открытой информации, на использо вание информации в интересах осуществления не запрещенной законом деятельности, а также в защите информации, обеспечивающей личную безопасность, духовное и интеллектуальное развитие.

Наиболее опасным источником угроз этим интересам является существенное расширение возможности манипулирования сознанием человека за счет формирования вокруг него индивидуального “виртуального информационного пространства”, а также возможности использования технологий воздействия на его психическую деятельность.

Важной особенностью образа жизни человека в информационном обществе является существенное сокращение “информационных” расстояний (времени доступа к требуемой информации), что ведет к появлению новых возможностей – как по формированию личности, так и по реализации ее потенциала. Человечество вплотную подходит к рубежу, за которым информационная инфраструктура становится, по существу, основным источником информации для человека, оказывает непосредственное влияние на его психическую деятельность, на формирование его социального поведения.

Проблема определения потребностей и мотивации социального поведения пока не имеет общего решения и является одной из наиболее сложных в современной психологической науке. В целом структура потребностно-мотивационной сферы личности человека образуется базовыми потребностями, обусловленными его генотипом (в питании, личной безопасности, потребности в продолжении рода, долголетии, а также потребности в общении с другими людьми), и производными потребностями, формируемыми действующей системой воспитания. Способы и формы удовлетворения этих потребностей в значительной степени зависят от информации и знаний, получаемых из окружающего мира и, в частности, поступающих через информационную инфраструктуру. Направленность использования полученной информации и получаемые результаты определяются, прежде всего, личностью человека и его духовным потенциалом.

Сложность процедур, реализуемых в современных технологиях доступа к требуемым информационным ресурсам, критически увеличивает зависимость человека от других людей, осуществляющих разработку информационных технологий, определение алгоритмов поиска требуемой информации, ее предварительной обработки, приведения к виду, удобному для восприятия, доведение до потребителя. По существу, эти люди во многом формируют для человека информационный фон его жизни, определяют условия, в которых он живет и действует, решает свои жизненные проблемы. Именно поэтому представляется исключительно важным обеспечить безопасность взаимодействия человека с информационной инфраструктурой.

Другим опасным источником угроз интересам человека является использование во вред его интересам персональных данных, накапливаемых различными структурами, в том числе органами государственной власти, а также расширение возможности скрытого сбора информации, составляющей его личную и семейную тайну, сведений о его частной жизни.

Это обусловлено, на наш взгляд, трудностями реализации механизмов охраны этих сведений, дальнейшими успехами в области миниатюризации средств скрытого сбора и передачи информации.

Интересы общества в информационной сфере заключаются в защите жизненно важных интересов личности в этой сфере, обеспечении реализации конституционных прав и свобод человека и гражданина в интересах упрочения демократии, достижения и поддержания общественного согласия, повышения созидательной активности населения.

Одним из источников угроз интересам общества в информационной сфере является непрерывное усложнение информационных систем и сетей связи критически важных инфраструктур обеспечения жизни общества.

Эти угрозы могут проявляться в виде как преднамеренных, так и непреднамеренных ошибок, сбоев и отказов техники и программного обеспечения, вредного воздействия на эти инфраструктуры со стороны преступных структур и криминальных элементов. Объектами реализации таких угроз могут выступать информационные системы энергетической, транспортной, трубопроводной и некоторых других инфраструктур.

Масштаб возможных последствий некорректностей в работе технического и программного обеспечения информационных систем до некоторой степени можно представить по затратам на реше ние “Проблемы-2000”. По некоторым оценкам, мировое сообщество затратило на эти цели около 500 млрд. долл. США, а в России – немногим меньше 1 млрд. руб.

Опасным источником угроз выступает возмож ность концентрации средств массовой информа ции в руках небольшой группы собственников.

Эти угрозы могут проявляться в виде манипуляции общественным мнением по отношению к тем или иным общественно значимым событиям, а также разрушения нравственных устоев общества путем навязывания ему чуждых ценностей.

Наконец, опасным источником угроз является расширение масштабов отечественной и международной компьютерной преступности.

Угрозы могут проявляться в виде попыток осуществления мошеннических операций с использованием глобальных или отечественных информационно-телекоммуникационных систем, отмывания финансовых средств, полученных противоправным путем, получения неправомерного доступа к финансовой, банковской и другой информации, которая может быть использована в корыстных целях.

Интересы государства в информационной сфере состоят в создании условий для гармоничного развития информационной инфраструктуры страны, реализации конституционных прав и свобод человека и гражданина в интересах укрепления конституционного строя, суверенитета и территориальной целостности страны, установления политической и социальной стабильности, экономического процветания, безусловного исполнения законов и поддержания правопорядка, развития международного сотрудничества на основе партнерства.

Наиболее опасными источниками угроз интересам государства в информационной сфере являются неконтролируемое распространение “информационного оружия” и развертывание гонки вооружений в этой области, попытки реализации концепций ведения “информационных войн”.

“Информационное оружие” представляет собой совокупность средств, методов и технологий, обеспечивающих возможность силового воздействия на информационную сферу противоположной стороны с целью разрушения ее информационной инфраструктуры, системы управления государством, снижения обороноспособности.

Разрушительное воздействие “информационного оружия” в информационном обществе может оказаться более мощным и эффективным, чем это представляется сейчас. Это особенно опасно в условиях существования почти монопольного положения компаний небольшого количества стран мира на рынке информационных продуктов, так как способно спровоцировать желание использовать имеющееся превосходство для достижения тех или иных политических целей.

Эти угрозы могут проявляться также в виде получения противоправного доступа к сведениям, составляющим государственную тайну, к другой конфиденциальной информации, раскрытие которой может нанести ущерб интересам государства.

При определении направлений противодействия выделенным угрозам целесообразно исходить из того, что Россия, другие государства-члены СНГ должны создать необходимые экономические условия для развития их информационной сферы и интеграции в мировое информационное пространство.

Информационная сфера уже сейчас играет заметную роль в жизни общества каждого из государств-участников СНГ. Трудно переоценить ее значение для экономического, политического, социального, оборонного и духовного развития общества. Это обусловливает наличие жизненно важных, национальных интересов в информационной сфере у каждого из этих государств. Защищенность этих интересов характеризует их информационную безопасность. Обеспечение этой безопасности предполагает реализацию комплекса правовых, организационных, технологических и кадровых мероприятий.

В силу ряда причин политического и исторического характера, различия в уровне развития национальных экономик и общества, национальные интересы государств-участников СНГ могут не полностью совпадать между собой, что создает объективные предпосылки к формированию каждым государством своих национальных систем обеспечения информационной безопасности. В то же время глобальность процессов информационного взаимодействия между гражданами различных государств, трансграничность компьютерной преступности делают необходимым объединение усилий различных государств в борьбе с теми угрозами, с которыми они не в состоянии справиться самостоятельно.

Это делает необходимым поиск “точек сближения” между государствами-участниками СНГ в области обеспечения информационной безопасности, закрепление совпадающих интересов и совместное проведение мероприятий по их защите преимущественно на основе двухсторонних и многосторонних договоров.

Примером могут служить отношения в области обеспечения информационной безопасности между Республикой Беларусь и Российской Федерацией. Они строятся на основе Союзного Договора и Концепции безопасности Союза, создающих достаточно хорошую основу для развития систем обеспечения информационной безопасности этих стран, сближения правовой базы и координации деятельности этих систем.

На наш взгляд, такое сотрудничество могло бы развиваться по следующим направлениям:

1. Ускорение разработки международных принципов, которые были бы направлены на укрепление безопасности глобальных информационных и телекоммуникационных систем и способствовали бы борьбе с информационным терроризмом и криминалом.

2. Разработку государствами-участниками СНГ согласованных стратегий и государственной политики в области обеспечения информационной безопасности, а также мероприятий и механизмов, связанных с их реализацией, включая совершенствование форм, методов и средств выявления, оценки и прогнозирования угроз информационной безопасности, а также системы противодействия этим угрозам.

3. Развитие международного сотрудничества государств-участников СНГ в области запрещения разработки, распространения и применения “информационного оружия”'.

4. Совершенствование и унификацию нормативной правовой базы обеспечения информационной безопасности государств - участников СНГ, включая механизмы реализации прав и свобод граждан в информационной сфере, формы и способы реализации правовых норм, касающихся взаимодействия государства со средствами массовой информации.

5. Расширение взаимодействия с международными и зарубежными органами и организациями при решении научно-технических и правовых вопросов обеспечения безопасности информации в международных информационных и телекоммуникационных системах.

6. Обеспечение необходимого уровня технологической независимости государств - участников СНГ в важнейших областях информатизации и связи, определяющих их безопасность.

7. Развитие научно-практических основ обеспечения информационной безопасности с учетом современной геополитической ситуации и существующих угроз применения “информационного оружия”.

8. Разработку критериев и методов оценки эффективности систем и средств обеспечения информационной безопасности, сертификацию этих систем и средств с одновременной проработкой взаимного признания сертификатов.

9. Развитие национальных систем подготовки кадров в области информационной безопасности и информационных технологий и оказание взаимопомощи в этих вопросах.

I0. Укрепление взаимодействия правоохранительных органов государств-участников СНГ по предотвращению компьютерных преступлений.

В заключение можно сформулировать следующие выводы.

Распространение и использование информационных технологий и средств затрагивает интересы всего международного сообщества и только широкое международное сотрудничество способно обеспечить их безопасное применение в интересах каждого государства.

Международное сотрудничество в области обеспечения информационной безопасности должно строиться на основе совпадения или национальных интересов заинтересованных стран в информационной сфере, их представлений об угрозах этим интересам, методах и средствах противодействия угрозам.

Литература:

1. Окинавская хартия глобального информационного общества. Окинава. 22 июля 2000 года.

2. Доктрина информационной безопасности Российской Федерации. Российская газета. Поручение Президента Российской Федерации от 9 сентября 2000 года №Пр-1895.

ДОКТРИНА ИНФОРМАЦИОННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ И МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЕ ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ БЕЗОПАСНОСТИ

Одобренная Советом Безопасности Российской Федерации и утвержденная Президентом Российской Федерации 9 сентября 2000 г. “Доктрина информационной безопасности Российской Федерации” является одним из концептуальных документов, которые разрабатывались и разрабатываются в развитие “Концепции национальной безопасности Российской Федерации”.

В появившихся публикациях, посвященных анализу Концепции национальной безопасности и Доктрины информационной безопасности, высказано немало критических замечаний, в том числе и теоретического плана.

В частности, Доктрину критикуют за плохую продуманность категориального аппарата, за отсутствие четких формулировок, разъясняющих суть тех терминов, которыми пользуются авторы документа: “Так, например, под информационной безопасностью Российской Федерации понимается состояние защищенности ее национальных интересов в информационной сфере, определяющихся совокупностью сбалансированных интересов личности, общества и государства. При этом нигде не говорится, что такое “состояние защищенности…” [1]. Подобные претензии к формулировкам Концепции и Доктрины, как представляется, высказываются несколько не по тому адресу.

Во-первых, и Концепция, и Доктрина – документы, представляющие собой совокупность официальных взглядов на цели, задачи, принципы и основные направления обеспечения в Российской Федерации безопасности личности, общества и государства от внешних и внутренних угроз во всех сферах жизнедеятельности. Основной целью создания этих документов явилось определение основных направлений государственной политики Российской Федерации в области безопасности.

Во-вторых, Концепция и Доктрина не могут не опираться на уже существовавшие до их появления в свет другие официальные документы (например, федеральные законы), не могут, по возможности, вступать в явные концептуальные противоречия с ними.

В-третьих, и Концепция и Доктрина опираются также и на тот уровень развития науки, который имеется на сегодняшний день. А уровень развития сегмента научных исследований, который можно обозначить как “исследования в области теории безопасности”, действительно, не может не вызывать определенных возражений концептуального, в том числе методологического, характера.

Отличительная особенность многих современных исследований в области теории безопасности заключается в так называемом “допредметном” состоянии некоторых понятий и определений, выражающемся в неуточненности их содержания и объема, в отсутствии между ними необходимой логической связи, в остатках обыденного подхода в их трактовке и т. д. Наряду с понятиями, отражающими сущностные характеристики безопасности, имеются понятия, фиксирующие лишь ее видимость, поверхность, то есть выражающие в относительно рационализированном виде иллюзии обыденного сознания.

В самом деле, едва ли не в большинстве исследований в области теории безопасности, она (безопасность) определяется как защищенность (состояние защищенности) жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз. При этом под интересами понимается, как правило, совокупность потребностей того или иного субъекта безопасности (личности, общества, государства и т.д.). Далее обычно перечисляются виды безопасности, которых насчитывают уже не один десяток. Выделены такие разновидности безопасности как юридическая и даже историческая [2, с.148, 179], наряду с традиционными военной, биологической, геокосмической, демографической, информационной, промышленной, пожарной, психологической, радиационной, сейсмической, социальной, технологической, химической, экологической, экономической и т. д. и т.п. Затем наступает очередь угроз, и следует такой же список.

За этими классификациями, как правило, “теряется из виду” необходимость раскрыть содержание и объем самого понятия “защищенность”.

При всем этом в публикациях на тему безопасности практически отсутствует обоснование необходимости введения тех или иных категорий; категории и понятия вводятся как бы невзначай: “А вот, кстати, еще одно понятие, оно означает то-то и то-то, а еще и вот это”. Почему они введены, из чего вытекает такая необходимость, как это согласуется с логикой объекта и предмета исследования – ответы на эти вопросы остаются, как правило же, за рамками публикаций. В крайнем случае, следует ссылка на определения из федерального закона “О безопасности” (отнюдь не являющегося в данном случае методологическим основанием для теоретической работы), или на словари Даля, Ожегова и т.д. (хотя эти словари – русского, то есть естественного, языка, а не научных терминов), да в качестве иллюстрации, как квазиподтверждения, приводятся (иногда обильно) различные схемы с множеством стрелок, якобы обозначающих различные зависимости, так и оставшиеся не объясненными в тексте.

Иными словами, значительная часть современных публикаций в области теории безопасности описывает свой предмет бессистемно и на уровне поверхности. Их авторы порой впадают в идеологизаторство, мифотворчество, переходят от объяснения сущего к описанию должного.

Такое положение дел в данной области исследований вызывает, в общем, справедливую критику: “…складывается впечатление, что ученые-политологи глубоко не задумывались над смыслом понятия, которым сами постоянно пользуются, причем не только они.

…А между тем политическая практика опередила науку и вовлекла в свой оборот, в том числе и на законодательном уровне, весьма аморфное определение безопасности как “состояния защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз”. Оно апеллирует ко всем мыслимым и немыслимым угрозам и вряд ли может рассматриваться “работающей и научной категорией стратегии безопасности государства” [3, с.12].

Другой автор отмечает, например, что “акцентирование на угрозе, как исходном, ключевом элементе понятия и содержания экономической безопасности, как и национальной безопасности вообще, делает нас заложниками этих угроз” [4, с.24].

Все большее понимание находит среди исследователей данной области мысль о том, что “практика обеспечения безопасности крайне нуждается в теории, которая бы достаточно четко объясняла смысл безопасности, независимо от того, рассматривается безопасность лица, отраслевая безопасность, направление безопасности, национальная безопасность или коллективная безопасность” [5, с.86].

Справедливости ради нужно отметить, что в последнее время предпринимаются попытки уйти от вышеозначенной схемы изложения проблем безопасности, однако есть основания утверждать, что парадигму, в приемлемо адекватной степени отражающей действительное положение вещей, современная наука в области теоретических исследований безопасности пока в явном виде не сформулировала.

Сложившаяся ситуация, тем не менее, не удивительна, и не во всех случаях она представляет собой повод для упреков в адрес ученых. Во-первых, сфера безопасности как объект исследования – не самая легкая из возможных. Во-вторых, сами исследования в данной предметной области являются относительно “молодыми”, в них, как представляется, не осознана еще в полной мере “критическая масса” идей, точек зрения на те или иные проблемы для того, чтобы предложить теорию предмета, адекватную самому предмету. Нельзя также, в-третьих, сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что всплеск исследований в области безопасности (по крайней мере, в нашей стране) пришелся как раз на период некоторого снижения, по известным причинам, общего уровня отечественной социальной науки. И, наконец, в-четвертых, необходимо принять во внимание и имеющую место определенную “научную моду” на исследования в области безопасности, вносящую свои коррективы в этот процесс.

В то же время, как представляется, социальная наука, в том числе и по преимуществу теоретическая социология, имеет на сегодняшний день в целом необходимое и достаточное количество и качество “потенциала”, чтобы предоставить ученым, разрабатывающим данную проблематику, реальную возможность попытаться отразить в теории объект исследования (безопасность) на уровне, достаточном, по крайней мере, для того, чтобы он явился методологической базой для исследований технологического характера, а также для создания управленческих документов доктринального статуса, в адрес которых не раздавались бы упреки в невыверенности понятийного аппарата, в “разночтении многих основополагающих терминов”, в том, что “нет четкого понимания стоящих проблем и путей их решения” и в ясно прослеживаемом “отсутствии фундаментальных научных проработок по вопросам национальной безопасности” [1].

В этой связи необходимо иметь в виду, что теория безопасности, как область исследований - разноуровневая конструкция, предназначенная для отражения в понятиях разных по уровню общности “пластов” действительности. Поэтому перед учеными стоит задача соотнести друг с другом эти понятия, субординировать их, раскрыть их переходы друг в друга. Если этого не сделать, то создастся видимость противоречивости определений, даже если каждое из них будет сформулировано правильно.

Современная наука, накопив определенный опыт исследования в области теории безопасности и добившись серьезных успехов в осмыслении многих частных, в том числе и по преимуществу прикладных, проблем, в разработке фундаментальных, собственно теоретических, проблем безопасности имеет ряд пробелов и нерешенных вопросов принципиального свойства, возникновение которых является закономерным этапом развития практически любой становящейся теории, к которой с полным основанием можно отнести теорию безопасности в ее нынешнем состоянии.

Эти вопросы имеют логико-методологический, в данном случае философско-социологический характер, так как общей методологией социального познания, к которому относится и теория безопасности, является социальная философия и теоретическая социология.

Упомянутые пробелы ставят, в известном смысле, предел дальнейшему углублению научных исследований, в котором настоятельно нуждается практика, так как теория не может не опираться на те или иные философско-социологические основания, имеющие мировоззренческий и методологический характер. Базируясь же на основаниях, преодоленных в современном философско-социологическом знании, то есть на устаревших основаниях, она не в состоянии углубить понимание собственного предмета.

Возможность преодоления указанного предела может быть обеспечена, в частности, активной разработкой такой области теоретических проблем безопасности как философия безопасности, специально занимающейся данными проблемами, т.е. основаниями этой теории.

Теория безопасности нуждается в подведении под ее “здание” прочного “фундамента”, основания (взамен устаревшего) в виде парадигм, отвечающих требованиям современной науки, дающих современные модели (образцы) постановки научных проблем в данной области и их решений.

Если, исходя из системно-деятельностного подхода, понимать безопасность как определенного рода систему, то и теоретическое знание о ней с необходимостью должно быть также представлено в виде системы.

При этом важно иметь в виду, что для решения данной задачи была бы недостаточной мерой только декларация этого факта, а также произвольное деление безопасности на подсистемы (виды). Критерий деления на подсистемы и элементы должен быть обоснован, в самой системе должно быть логически непротиворечивым образом выделено системообразующее основание (сущностная абстракция) и всё теоретическое знание о данной системе должно быть выведено из этого системообразующего основания посредством правильных логических процедур.

Поскольку в рамках теории безопасности предпринимается анализ безопасности как таковой, без пространственно-временных ее спецификаций, необходимо предложить такое понятие безопасности, которое бы рациональным и непротиворечивым образом объясняло все случаи его употребления: и как безопасность личности, и как безопасность мореплавания, и как безопасность производственных процессов, и все иные, выделенные в науке виды безопасности - политическую, военную, радиационную, экологическую и т.д.

Задача заключается, таким образом, в выявлении сущности безопасности. Для этого необходимо представить ее как систему, выявить ее субстанцию, источник возникновения, развития и функционирования, формы ее проявления и т.д., то есть проанализировать, как “развертывается” сущность.

При этом необходимо, повторим, определить основополагающую, сущностную абстракцию, основную категорию, и вывести (именно вывести) из этой категории все остальные, а не просто перечислить их, рядоположив.

Исходя из вышеизложенного, предлагается следующий вариант основных положений искомого основания теории безопасности, содержательно являющийся анализом понятия “безопасность” и места безопасности в системе социальной деятельности (в силу ограниченности объема настоящей публикации он будет здесь кратким, по сути тезисным).

Первое, на что обращает внимание теоретик, рассматривая общество в целом или отдельные его фрагменты, - это определенная совокупность действий (взаимодействий) и их результатов. Эта совокупность весьма разнообразна по характеру, способу осуществления, составу участников, применяемым средствам и т. д.

Действительно, общество есть деятельность преследующего свои цели человека. Деятельность есть способ существования социального, то есть способ, которым существует общество.

Чтобы понять место безопасности в системе человеческой деятельности, необходимо представить и рассмотреть самоё деятельность как систему. Такая работа уже сравнительно давно и, на наш взгляд, вполне успешно проведена исследователями в области социальной философии и теоретической социологии. Основные моменты этого понимания деятельности, как представляется, заключаются в следующем.

Субстанцией общественной жизни является процесс совместной деятельности людей. Это означает, что она выступает самой глубокой основой социального. Поэтому в социальной жизни не может быть ни одного явления, не представляющего собой тот или иной аспект, ту или иную сторону деятельности, а в социальной науке не может существовать категория, которая не обусловлена категорией деятельности.

Безопасность как социальный объект исключения в этом отношении не представляет. Самой общей, субстанциальной ее характеристикой выступает деятельность. Именно поэтому теория безопасности с необходимостью должна в качестве своего основания иметь теорию деятельности.

Именно в этом понимании состоит суть деятельностного подхода к социальной действительности, который выступает как объяснительный теоретико-социологический принцип, и который необходимо принять в качестве методологического основания при исследовании нашего предмета.

Однако характеристика деятельности как субстанции социального - есть абстракция, причем абстракция весьма “тощая”. Для того чтобы она могла выполнить свою объяснительную функцию, нужно наполнить ее необходимым содержанием, т. е. конкретизировать и впоследствии классифицировать.

Деятельность есть специфически человеческая форма активного отношения к миру, определенный тип бытия в мире. Содержанием деятельности является целесообразное изменение и преобразование мира, целеполагающая (а значит, сознательная) активность человека как саморегулируемое поведение во внешней среде с целью самосохранения в ней посредством целесообразной адаптации к ее условиям.

В основе любой деятельности и, соответственно, любого деятельностного акта, как атомарной ее структуры, лежит потребность – свойство субъекта общественной жизни, проявляющееся как его отношение к необходимым условиям собственного существования и осознаваемое им как отсутствие необходимого.

На основе потребности возникает избирательное отношение субъектов к способам удовлетворения собственных потребностей, определяемое неизбежным различием мест субъектов в социальной системе. Такое отношение, ориентирующееся, кроме прочего, на наличные условия (в число которых, наряду с природными условиями и результатами опредмеченной прошлой деятельности - предметами культуры, входят и другие субъекты) есть интерес, который отнюдь не является совокупностью потребностей субъекта, хотя и базируется на этой совокупности. Далее, на основе осознания своих интересов субъекты формулируют цель деятельности как идеальный образ желаемого результата. Для достижения поставленной цели среди наличных условий подыскиваются соответствующие средства.

Деятельностный акт завершается получением продукта деятельности, который удовлетворяет инициальную, то есть породившую его, потребность. Затем потребность возникает вновь (иногда – в расширенном виде) и цикл повторяется.

Следующим необходимым шагом в исследовании безопасности является правильное выявление самих субъектов деятельности, ибо деятельность - это всегда чья-то деятельность, то есть деятельность неких инстанций (индивидов или их групп), которые, исходя из своих интересов, инициируют ее.

Иными словами, субъекты - это такие участники определенного вида деятельности, которые в процессе его осуществления реализуют самостоятельно выработанные программы, и потребности которых удовлетворяются его продуктами. Все остальные участники данного вида деятельности субъектами не являются, выступая, в частности, средствами в руках последних.

Субъекты деятельности, самореализуясь, т.е. воспроизводя себя в качестве субъекта, нуждаются в наличии определенного уровня свободы - способности контролировать необходимые условия собственного существования (например, оказывая на них определяющее влияние), так как субъект постольку является таковым, поскольку он, хотя бы в минимальной степени, свободен в своих действиях (в рамках того вида деятельности, субъектом которого он является). В социальной действительности, где важнейшей составной частью условий существования субъекта выступают другие социальные субъекты - контрсубъекты (интересы которых зачастую противоположны интересам первого), для субъекта, взятого за точку отсчета, необходимым и первостепенным является повышение (или, как минимум, поддержание) уровня собственной свободы по отношению именно к этим условиям его существования.

Таковы вкратце и схематично, необходимые для вскрытия сущности безопасности, основные положения деятельностного подхода, разработанные в современной философско-социологической литературе.

Строго говоря, система деятельности – есть система взаимодействия субъекта и условий, в которых он существует, самореализуется. Эта самореализация, осознаваемая субъектом как цель его деятельности, есть пока еще (то есть на этапе целеполагания) возможность. Превращение возможности в действительность происходит только при наличии определенных условий путем перенесения активности субъекта на объект (другой субъект).

Если наличные условия (в том числе созданные самим субъектом) позволяют превратиться самореализации субъекта из возможности в действительность, это значит, что такая совокупность условий была для нее в целом благоприятной.

Сам субъект, по определению, выступает в этом процессе как активная сторона. Он стремится овладеть в той или иной форме условиями своей самореализации. Определенным их количеством он овладевает теоретически, некоторое количество благоприятных условий он создает сам, исходя из своих ценностей, на основе теоретического освоения этих условий.

Совокупность условий существования субъекта, которыми он овладел (постиг, усвоил, создал) в процессе самореализации, и которые он, таким образом, в состоянии контролировать, есть безопасность субъекта, безопасность его деятельности.

При этом под способностью субъекта контролировать те или иные условия собственной деятельности понимается не только и не столько его способность отслеживать динамику условий, осуществлять мониторинг условий, а способность субъекта оказывать на них определяющее влияние, решающее воздействие, осуществлять реальное доминирование, фактическое господство, власть над ними.

Отсюда следует важный вывод: безопасность – не есть состояние защищенности интересов субъекта, безопасность вообще не есть чье бы то ни было состояние. Безопасность есть условия существования субъекта, контролируемые им, то есть условия, на которые он определяющим образом влияет и над которыми доминирует, осуществляет реальную власть.

Безопасность, в общем виде, - есть специфическая совокупность условий деятельности. Именно поэтому говорят о “безопасных условиях деятельности”, о нахождении кого-либо или чего-либо “в безопасных условиях” и т.д.

В самом деле, находиться в безопасности – это значит находиться в безопасных условиях - в таких, которые субъект в состоянии контролировать, оказывать на них определяющее влияние, решающее воздействие в процессе своей деятельности (самореализации) на основе овладения и дальнейшего владения ими.

Когда в обыденной речи говорят о ком-либо, что он “владеет ситуацией”, это как раз означает, что он находится в безопасных условиях. Находиться в безопасности - значит владеть ситуацией, то есть условиями своей деятельности, а сама безопасность есть условия, которыми субъект “владеет” и над которыми “властвует”.

Что же касается понятия “защищенность” в данном контексте, то оно, на наш взгляд, есть результат не вполне удачной попытки найти подходящий синоним для понятия “безопасность”, чтобы не впасть в тавтологию при описании самой безопасности (“безопасность есть отсутствие опасности = защищенность”). “Защищенность” - понятие, отражающее видимость, поверхность исследуемого предмета и выражающее эмоциональную оценку субъектом условий своей деятельности.

Очевидно потому понятие “защищенность” и остается необъясненным, потому и оказывается как бы “забытым” некоторыми исследователями, что оно не может быть удовлетворительным, то есть рациональным и непротиворечивым образом объяснено в контексте существующих версий теории безопасности.

Важно, далее, отличать объективную безопасность (объективно безопасные, благоприятные условия) от субъективного (по определению) восприятия субъектом условий, от представлений субъекта об условиях как безопасных (контролируемых, “владеемых” им), а в действительности могущих вовсе такими и не являться. Описание безопасности как состояния защищенности кого-либо или чего-либо от совокупности угроз есть выражение в квазитеоретической форме представлений тех или иных субъектов о чьей-либо безопасности. “Соответственно этому, упрощенно ход рассуждения таков: если мы не испытываем страха перед кем-либо в данный момент времени или нам никто напрямую не угрожает сейчас войной, то и безопасность имеет место” [3, с.13-14]. Именно поэтому основанная на понятии “защищенность от угроз” теория и делает теоретиков (а соответственно и практиков, базирующих свои доктринальные установки на такой теории) “заложниками угроз”.

Описание явлений в терминах “угроза”, “вызов”, “защищенность” – это, по сути, психологическое описание. Угроза, вызов, защищенность или незащищенность – суть эмоциональная оценка субъектом сложившихся условий его существования, условий его деятельности. Эмоции, как и ощущению, практически ничего нельзя рациональным образом противопоставить: субъект воспринимает ситуацию именно так - и все. “Эмоции отражают не предметы и явления реального мира, а объективные отношения, в которых эти предметы или явления находятся к нуждам организма. Эмоции, не являясь еще формой познания, вызывают не образ предмета или явления, а переживание” [6, с. 97].

При этом одни и те же условия разными субъектами могут восприниматься и оцениваться по-разному: одним – как угроза, опасность, вызов, другим – как отсутствие таковых или как защищенность от них.

Такой “психологизаторский” подход к проблеме, разумеется, имеет право на существование, он может быть охарактеризован, наверное, даже как научный, например, в рамках психологической науки при описании психологических (социально-психологических) характеристик (параметров) субъекта. Однако он вряд ли может являться основанием для теории безопасности как социологической, по своему статусу, теории. Как представляется, именно этот подход был перенесен из западных источников в отечественную науку, а затем – в официальные документы, в чем их и упрекают теперь некоторые авторы [1].

В то же время необходимо учитывать, что есть предел и “объективистским” подходам к определению безопасности, так как речь идет о субъектах, оценки которых во многом зависят от системы их ценностей, лежащих в основании их целеполагания.

Например, опасность смерти, гибели не всегда представляется субъекту (индивиду или их группе) наибольшей опасностью, так как у него могут иметься ценности, оцениваемые им выше собственной жизни. Теория безопасности должна учитывать в своих построениях эти обстоятельства, вытекающие, если можно так выразиться, из “субъектной” специфики субъектов.

Обеспечение безопасности, в свою очередь, есть процесс создания благоприятных условий деятельности, создание (получение, нахождение) условий, при которых реализовывались бы его интересы, осуществлялись бы поставленные им цели, конечным основанием которых являются его ценности. Обеспечение безопасности субъекта есть процесс овладения субъектом необходимыми условиями собственного существования. Это, в свою очередь, значит, что безопасность есть такие условия, в которых субъекты, как минимум, сохраняют и воспроизводят свои ценности.

Обеспечение безопасности как процесс овладения условиями существования есть в то же время процесс реализации свободы субъекта как способности контролировать условия собственного существования. Свобода и безопасность – тесно взаимосвязанные явления, образующие фундаментальные аспекты социального бытия, важнейшие характеристики социальных субъектов. Безопасность есть условие свободы. Абсолютно несвободный субъект находится в абсолютной опасности. И наоборот – абсолютная безопасность “предоставляла бы” субъекту абсолютную свободу. Но такие крайности можно только помыслить. В реальной действительности существуют относительно свободные субъекты, находящиеся в относительно безопасных условиях.

Это связано с тем практически непреодолимым обстоятельством, что для любого субъекта количество условий, в которых он самореализуется, является фактически бесконечным, а его возможности всегда ограничены и поэтому конечны. Следовательно, речь может идти только о том или ином уровне безопасности (равно как и о том или ином уровне свободы), и так или иначе, об относительной безопасности субъекта, в силу того, что субъект принципиально не в состоянии овладеть всей совокупностью условий собственного существования и, соответственно, контролировать их.

Если безопасность – это безопасность деятельности, то ее классификация зависит от классификации последней. В философско-социологической литературе уже изложены результаты работы ученых по научной типологизации деятельности по различным основаниям, вполне достаточные для того, чтобы классификация видов безопасности не могла представлять собой сложную методологическую проблему для исследователей в области теории безопасности.

Таков, в общих чертах, вариант оснований теории безопасности, которые, как представляется, могут быть положены в фундамент этой теории, не вводя при этом теорию в противоречие с действительностью. Выявление данных оснований может позволить в дальнейшем, на основе предложенного понимания сути безопасности как аспекта деятельности, развернуть и конкретизировать исходные категории и понятия в стройную систему, и удовлетворительным образом, то есть в целом адекватно самой действительности, представить объяснение безопасности как социального явления.

Вышеприведенное изложение анализа понятия “безопасность” касалось только самых основных (но и самых важных) аспектов проблемы и было неполным в силу уже указанных причин. Более полное и подробное обоснование изложенных положений и выводов, а также следствий, вытекающих из них, выходит за рамки задач настоящей статьи.

Литература:

1. Гриняев С. Понятийный аппарат США “размывает” российскую концепцию. Доктрина информационной безопасности страдает отсутствием четких формулировок // Независимое военное обозрение №36 (209) 29.09. 2000.

2. Тер-Акопов А.А. Безопасность человека // М., МНЭПУ,1998.

3. Жинкина И.Ю. Стратегия безопасности России: проблемы формирования понятийного аппарата // М.,1995.

4. Ипполитов К.Х. Экономическая безопасность: стратегия возрождения России // М.,1996.

5. Исследования по безопасности // М., “Концепт”, 1998.

6. Платонов К.К. Система психологии и теория отражения // М., Наука, 1982. Продолжение->