ИНФОРМАЦИОННАЯ
БЕЗОПАСНОСТЬ РОССИИ
В
УСЛОВИЯХ ГЛОБАЛИЗАЦИИ
Сторонники
традиционной парадигмы формационного развития общества отрицают момент новизны
и объективности постиндустриальных концепций по причине рождения новых явлений
в рамках капиталистического способа производства и западной цивилизационной
общности стран и народов [3]. Спор о терминах приобретает, таким образом, не
только познавательное, но и важнейшее политическое значение. В этой связи особое
значение приобретает сформулированный Р. Декартом методологический принцип:
“Определяйте значение слов, и вы избавите мир от половины его заблуждений”.
Этот совет выдающегося мыслителя представляется весьма ценным для выработки
правильной ориентации России в геополитическом пространстве и историческом времени
в условиях реального усиления взаимосвязи и взаимозависимости мировых процессов,
а также зримо нарастающей информатизации общества.
1.
Проблемы глобализации: уточнение терминов
и
целей их употребления.
Концепция
глобализации вызвана к жизни процессами, воплощаемыми в таком развитии постиндустриальной
системы, которое существенным образом модифицирует природу общества. Постиндустриальный
мир становится все более замкнутым и зависимым. Понятием “глобализация” впервые
воспользовался Дж. Маклин в 1981г. для объяснения усиливающихся социальных взаимосвязей
в мире [4].
Для
раскрытия проблемы информационной безопасности России в современных условиях
представляется целесообразным рассматривать глобализацию, прежде всего, как
процесс стремительного формирования единого общемирового финансово-экономического
пространства на базе новых, преимущественно информационных технологий [5].
Таким подходом раскрывается преимущественно технологический аспект нынешнего
мирового взаимодействия. Однако он может иметь высокую ценность для поиска объективных
оснований и непредвзятых определений как самих процессов глобализации, так и
пределов реализации национальных особенностей во взаимосвязанной системе международных
отношений. Подобной “технологизированной” постановкой проблемы хотелось бы сконцентрировать
внимание на достаточно очевидных фактах и измеримых тенденциях развития современного
мира, преодолевая, тем самым, соблазн включения в процесс анализа идеологизированной
терминологии или ведения научного спора на уровне эмоциональных аргументов и
ярлыков.
Значительная
часть отечественных публикаций и выступлений в явной или скрытой форме содержит
подтекст о целенаправленном “втягивании” России заинтересованными внешними силами
и “пятой колонной” внутри страны в чуждый и опасный для нее процесс глобализации.
Следует, однако, отметить, что происходящая в мире “глобализация” на практике
не так уж и глобальна [6].
Информационная революция, действительно, позволила связать воедино отдельные
регионы планеты. Но технологический прогресс западных обществ одновременно обусловил
их доминирование в мировом хозяйстве и возрастающую самодостаточность. С середины
90-х годов вполне отчетливо обозначилась тенденция к замыканию постиндустриального
мира, о чем свидетельствует статистика мировой экономики. На указанные страны
сегодня приходится:
·
76
% прямых иностранных инвестиций;
·
73
% объемов международной торговли;
·
88
% всех регистрируемых в мире патентов;
·
свыше
90% пользователей глобальной сети Интернет.
По
этой причине глобализация (в смысле стирания границ, создания общих структур
и перехода на единые технологические, экономические, юридические и социальные
стандарты) выступает сегодня в большей мере региональным, чем общемировым явлением.
Происходящие изменения в информационной и финансовой сфере не только не устраняют
прежних барьеров, разделяющих мировое экономическое и политическое пространство,
но сопровождаются возведением новых, все более труднопреодолимых, экономических
и административно-юридических преград.
Вместе
с тем, существует много признаков усиления комплексности и целостности мира.
В трактовке идеологов технологически развитых государств Запада информатизация
и глобализация действительно рассматриваются в роли принципа обоснования “однополюсного”
мира как наиболее совершенной модели мирового порядка. Однако идеологическая
пристрастность западного мира не может служить основанием для отрицания объективно
существующего факта наличия самой “оседланной” им волны. Многим другим странам
пока не удается использовать преимущества нового технологического уклада и организации
социально-экономической жизни в интересах собственного развития. Но на этом
основании вряд ли корректно строить обвинения более успешных стран в злонамеренных
целях по факту масштабного применения ими новых технологий и нетрадиционных
ресурсов решения как своих собственных, так и мировых проблем.
Углубляющиеся
разрывы в технологическом и социально-экономическом развитии стран и народов
приводят к формированию своего рода “клуба избранных” и “зоны гетто” По этой
причине протекающие в современном мире процессы, по мнению ряда авторитетных
специалистов, было бы вообще корректнее называть не глобализацией, а интернационализацией.
Сегодняшние тенденции, безусловно, способствуют преодолению жесткой политико-идеологической
разделенности мира. Но одновременно с этим постиндустриальные страны осуществляют
возведение новых, все более изощренных экономических барьеров [7].
В складывающейся ситуации у России, к сожалению, гораздо больше шансов оказаться
не в интегрирующемся “клубе избранных” постиндустриальных стран, а в периферийной
и выпадающей из процессов глобализации “зоне гетто”.
Сегодня
уже достаточно очевидным является тот факт, что правила “мировой игры” задают
технологически развитые страны Запада. А эти правила сегодня таковы, что “ценой”
присоединения к складывающемуся постиндустриальному миру является утрата существенных
элементов национального суверенитета. Поэтому политическое отношение к процессам
глобализации не может терпеть ни эмоциональных реакций, ни научных упрощений.
Проблемы информатизации общества и участия в процессах глобализации являются
моментом исторического выбора для государственного руководства и граждан сегодняшней
России.
2.
Основы национального могущества
и
геополитической конкуренции в современном мире
На
наших глазах разворачивается грандиозный процесс смены технологических укладов,
определяющих облик исторических эпох, формирующий основу совершаемого перехода
от индустриального к информационному обществу. По утверждению Э. и Х. Тоффлеров
“человечество стоит перед гигантским прыжком вперед”, оказавшись перед лицом
глубочайших социальных переворотов и творческого переустройства всей эпохи и
создания цивилизации на новых основаниях:
·
первая
волна перемен в жизни человечества - аграрная революция, занявшая целое тысячелетие;
·
вторая
волна – становление индустриальной цивилизации; индустриализация совершалась
на протяжении трех столетий и еще не завершилась во многих странах мира;
·
нынешняя
третья волна несет с собой совершенно новый стиль жизни, основанный на возобновляемых
энергетических источниках, технологиях “электронного коттеджа”, отрицающих многие
методы и структуры индустриального производства и общественной организации [8].
Приходящая
цивилизация привносит свое специфическое мировоззрение, свои способы контакта
со временем, пространством, логикой и причинно-следственными связями, а также
собственные принципы управления будущим. Если индустриальная эра поделила мир
на доминирующую цивилизацию второй волны и зависимые страны первой волны, то
сегодня мир движется к совершенно иной структуре сил, разделяющий его на три
конфликтующие цивилизации с соответствующими символами: мотыгой, конвейером
и компьютером. Народы цивилизации третьей волны производят и продают преимущественно
информацию и нововведения, менеджмент и продукцию массовой культуры, новые технологии,
программное обеспечение, образование, медицинские, финансовые и другие услуги
всему миру.
Современная
экономическая система основывается на знаниях и информационных технологиях,
которые все активнее превращаются в важнейший ресурс хозяйственной деятельности,
затрагивая всю систему общественных отношений. Эти принципиальные изменения
существенным образом модифицируют основы национального могущества, характер
геополитической конкуренции и роль государства в регулировании общественных
отношений.
С
помощью информационных технологий осуществляется интеграция национальных и региональных
финансовых рынков в единый мировой рынок финансов, где господствующим товаром
становится информация со сверхкоротким жизненным циклом. Геополитическую конкуренцию
ХХ1 века начинают определять метатехнологии, основанные на информационно-коммуникационных
системах. Эти системы располагают возможностями внедрения в массовое сознание
чужеродных типов культуры и модификации поведения людей, социальных групп и
отдельных народов в соответствии с целями применяющих такие технологии организаций
и государств. У государств, располагающих и использующих метатехнологии, появляется
возможность влиять на протекание процессов глобализации таким образом, чтобы
осуществлять локализацию интеллекта и финансовых ресурсов на чужих территориях,
стимулируя “утечку мозгов” и капиталов в постиндустриальные страны за счет деградации
“осваиваемых” территорий.
Информатизация
бизнеса и финансов с их перемещением в формирующееся виртуальное пространство
ломает традиционные институты национальных суверенитетов, обеспечивая все возрастающее
экономическое и культурное вторжение третьей волны цивилизационного развития.
В последнее время усложняются отношения между силами индустриализма и “новой
экономики”, своеобразная смесь из которых определяет неповторимость обликов
наиболее развитых стран. Однако общее направление процесса сегодня уже достаточно
ясно: глобальная гонка будет выиграна теми странами, которые закончат свой переход
к информационной цивилизации в кратчайший срок, с минимальными усилиями и без
разрушительных внутренних социальных потрясений.
В
нарастающих процессах глобализации социальных процессов и персонализации всего
спектра общественных отношений отмечается ослабление традиционного влияния институтов
и структур государства. Но одновременно развитые государства получают мощное
подкрепление со стороны информационных технологий, что обеспечивает им перенос
в виртуальное пространство своей монополии на легитимное (прежде всего, символическое)
насилие и ставку на очевидные организационные преимущества [9].
3.
Формирование глобального информационно-коммуникационного пространства: новые
возможности и новые опасности
Распространение
информационных технологий резко изменяет относительную ценность ресурсов, выводя
на первый план интеллект и финансы как наиболее мобильные в условиях современной
экономики, для которой возрастающее значение играет время и скорость бизнес-процессов.
Важнейшим практическим следствием этой тенденции становится относительное обесценение
традиционных технологий и продуктов их применения по мере распространения технологий,
воплощающих новые принципы, ценные знания и обработанные информационные ресурсы.
В русле этой тенденции США и технологически развитые страны проводят в последнее
время политику “сбрасывания” за пределы страны не только экологически, но также
“интеллектуально грязных” и примитивных производств с низким объемом наукоемкой
продукции и прибыльности. Основными последствиями развития и распространения
информационных технологий являются:
·
углубление
сложившегося разрыва между развитыми и развивающимися странами, а также появление
нового разрыва между постиндустриальными странами и странами с традиционными
индустриальными экономиками;
·
выделение
во всех странах мира групп людей, связанных с информационными технологиями,
и их обособление в автономное “информационное сообщество”;
·
перетекание
интеллектуальных ресурсов в наиболее развитые страны с постепенной концентрацией
информационно-коммуникационного потенциала в корпорациях и государствах постиндустриального
типа;
·
замедление
и/или прекращение научно-технического прогресса в отстающих с проведением информатизации
обществах, нарастание в них финансовых трудностей и социальной деградации.
Серьезного
внимания заслуживает появление социально-ориентированных информационных технологий.
Эта особая разновидность высоких технологий (high-tech) получила по аналогии
название “high hume”. Разработка и распространение таких технологий сопряжены
с большими соблазнами и опасностями. Эффективность воздействия информационных
технологий на сознание порождает соблазн решения реальных проблем не путем корректировки
действительности, а методами изменения индивидуальных и массовых представлений
о сложившейся ситуации. В результате злоупотребления методами виртуализации
реальной жизни ослабевает политическое и духовное единство общества, выхолащивается
суть демократических процедур, размывается реальная база прогрессивных социально-экономических
преобразований.
Использование
компьютеров может быть как благом, так и злом для общества. Для информационных
технологий данное обстоятельство имеет особое значение: они по своей социально-психологической
сути представляют собой не традиционные средства взаимодействия с материальным
миром, а комплексы по преобразованию живого человеческого сознания. Указанный
феномен определяет основания и специфику генерирования опасностей информационно-технологической
природы. К ним можно, в первую очередь, отнести:
·
возможность
переноса психологии конфликта в информационное пространство и угрозу развязывания
разрушительной компьютерной войны с перспективой развала систем управления и
технологической деградации информатизированных сфер;
·
манипулирование
мировыми финансами и дестабилизацию фондового рынка, что чревато опасным снижением
качества инвестиций и возникновением неприемлемого риска для всей глобальной
валютно-финансовой системы;
·
массовое
культивирование среди отдельных групп населения (на основе учета их социальных
и национальных особенностей) определенного образа жизни и стиля социального
поведения, направленное на развитие “дурных склонностей” (типа употребления
наркотиков) с перспективой превращения такого рода информационных технологий
в суперсовременную разновидность этнического и классового оружия [10].
4.
Потенциальные и реальные угрозы информационных войн
Названные
и другие подобные им опасности и вызовы современного мирового развития послужили
причиной постановки на повестку дня проблемы информационной войны. Такая война
определяется как секретная деятельность для обеспечения информационного доминирования,
приобретающего значение не менее важное, чем традиционное военное доминирование.
Оно направлено на формирование информационно-зависимых отношений общественных
и государственных структур противника от субъекта воздействия как на технологическом,
так и на социально-психологическом уровне. В результате возникает новое измерение
конфликта и новая реальность его протекания: информационные ресурсы выступают
центром притяжения и оружием контроля деятельности противной стороны с помощью
более высокого уровня знания и глубокого понимания складывающейся ситуации [11].
Специалисты
выделяют следующие разновидности информационных войн: командно-коммуникационную,
радиоэлектронную, разведывательную, информационно-экономическую,
информационно-психологическую, кибервойну,
хакерную войну [16].
Информационно-психологическая
война может осуществляться и в условиях отсутствия силового конфликта. Это выводит
данную разновидность информационных войн в число наиболее применимых и универсальных
методов обеспечения реализации внешних интересов. Поскольку целостность общества
обеспечивается, прежде всего, единством его информационно-коммуникационных систем,
связываемых базовыми ценностными установками, то именно нравственная эрозия
представляется наиболее вероятным направлением информационно-психологических
ударов против других стран и народов. В относительно мирных условиях информационно-психологические
технологии могут применяться в качестве специальных механизмов управления кризисами
и провоцирования варварства на территории противника.
Специфика
информационных технологий и информационно-коммуникационной инфраструктуры предопределяет
асимметричный характер протекания конфликта между сторонами с разным уровнем
развития. Данное обстоятельство обуславливает наличие у заведомо более слабой
стороны своего рода преимущества неуязвимости от информационного оружия как
раз по причине низкого уровня информатизации жизненно важных сфер деятельности
общества и государственного управления. При этом у информационно слабой страны
существует потенциальная возможность нанесения серьезного ответного удара с
причинением неприемлемого ущерба информационно-коммуникационным системам противника.
Этот эффект “привилегии отсталости” может служить “холодным душем” для разработчиков
планов информационных войн и выступать основой построения доктрины сдерживания
от развязывания информационных войн могущественными странами постиндустриального
мира. Указанный парадокс “информационной силы” уже осознается в военно-политических
кругах США. Как отмечают составители первой редакции “Национального плана обеспечения
безопасности информационных систем”, в ХХ1 веке Америка, как ни одна другая
страна в мире, будет зависеть от надежности защиты своей информационной инфраструктуры
от угроз из киберпространства.
5.
Информационный империализм и культурная экспансия
В
складывающемся постиндустриальном мире важнейшим ресурсом оказывается не традиционное
географическое пространство с закрепленными на нем физическими людьми и производственными
мощностями, а интеллект и финансы, не знающие материальных границ и легко перемещающиеся
в виртуальном пространстве с помощью информационных технологий. Отсутствие территориальной
“привязки” ключевых ресурсов позволяет информационно-коммуникационным лидерам
овладевать ими и использовать в своих целях без какого-либо физического вмешательства.
Эффективное освоение чужих территорий становится возможным без учета состояния
кадрового потенциала и благосостояния основной части населения осваиваемой страны
путем использования для достижения поставленных целей информационно-технологической
локализации и фактического изъятия из социально-экономического пространства
носителей интеллекта и распорядителей финансовых ресурсов.
Сегодня
сложились все условия для формирования социально-информационных систем с целями
осуществления экономической и культурной экспансии, а также создания своего
рода “виртуальных империй”. Виртуальную империю можно представить как принципиально
новую форму политической интеграции и мобилизации информационно-коммуникационного
пространства. Это пространство активно наполняется виртуальными корпорациями
и научными лабораториями, виртуальной продукцией и образами инновационных решений,
средствами телеработы и дистанционного образования, электронными финансовыми
системами и виртуальными деньгами. В результате формируется социально-информационная
система, не имеющая четко фиксированной географической области, но занимающая
доминирующее положение в глобальном информационном пространстве. На этой основе
может быть сформирован механизм экспансии, функционирующий путем раздвижения
информационно-коммуникационных границ за счет вовлечения все большего числа
образов и взаимосвязей в процессе создания постиндустриальной социально-экономической
реальности [13].
Осмысление
новых реалий и последствий информационно-технологического рывка ряда западных
стран стало оформляться в теорию “информационного империализма”. Сегодня с достаточными
основаниями можно утверждать, что однополюсный мир формируется именно как система
информационного империализма. Очевидно, что США являются безусловным лидером
постиндустриального развития и обладателем самого мощного в мире информационно-коммуникационного
потенциала. В результате этого страна объективно занимает место центра в формирующейся
системе информационного империализма.
В
условиях информатизации обществ и глобализации международной жизни на первое
место все заметнее выдвигаются обстоятельства социально-культурного порядка.
Представляется, что многие происходящие в России и мире процессы наиболее адекватно
объясняются в рамках концепции “культурного империализма”, который больше не
захватывает территорию, но подчиняет себе сознание, образ мышления, образ жизни.
Так определил это явление французский министр культуры Жак Ланг в 1982 г. Культурный
империализм утверждает, что один набор ценностей заведомо выше и лучше другого.
Именно поэтому пробуждающийся в незападном мире национализм и фундаментализм
проявляется как реакция на горечь, прежде всего, культурных, а не политических
или экономических потерь. Ж. Равель в этой связи очень точно определил характер
возникающих при этом национальных комплексов: “Самым унизительным видом поражения
является культурное поражение. Это единственное поражение, которое нельзя забыть,
потому что вину за него нельзя возложить на невезение или на варварство врага.
Оно влечет за собой не только признание собственной слабости, но и унижение
от необходимости спасать себя, учась у победителя, которому приходится подражать,
одновременно ненавидя его”.
Представляется,
что нечто подобное как раз и испытывает сегодня Россия. Сложившаяся крайне неблагоприятная
для страны ситуация является результатом разрушения системы базовых ценностей
общества, кризиса его национальной идентичности, запаздывания с ответом на вызовы
постиндустриального эпохи и невнятностью политики в условиях происходящей в
мире информационной революции.
6.
Основные направления развития информационных технологий
и
их влияния на экономику
Информационные
технологии полностью переворачивают классические теории индустриальной эпохи,
базовые институты которой (институты собственности, стоимости и рыночной самоорганизации)
претерпевают нарастающую деструкцию. После двух столетий технологической революции
производство любой вещи перестает быть большой трудностью, а проблемой номер
один становится ее реализация. Информационные технологии позволяют сделать существенный
шаг по пути рационализации и экономии материальных ресурсов. Новые решения смещают
сложившиеся практики в область виртуальной реальности, где образ вещи начинает
доминировать над собственно вещью в прямом экономическом смысле, избегая максимальным
образом ненужных и рискованных материальных затрат.
Несмотря
на постоянно увеличивающийся объем инноваций в информационной сфере, исследователями
достаточно единодушно выделяется в ней три великих феномена:
1.
Технологии персональных вычислений, основанные на постоянной доступности
для сотрудников организаций электронно-вычислительной техники с исчезновением
необходимости в большом количестве работников-исполнителей, реально выполняющих
функции посредников между постановкой и решением технических задач в процессе
осуществления проектной, управленческой и информационно-аналитической деятельности.
2.
Технологии групповой работы (кооперативные технологии), состоящие в компьютерной
поддержке совместной деятельности участников работы над общим единым проектом.
3.
Технологии компьютерных коммуникаций, резко увеличивающие возможности
обмена информацией любого вида и любого объема на основе стандартных протоколов
обмена данными прикладного уровня в локальных и глобальных сетях [15].
Информационные
технологии создали инфраструктурную основу сетевой модернизации экономики за
счет существенного развития внутренних горизонтальных связей и внешней информационной
экспансии в деловой среде. Формирование на базе информационных технологий сетевых
организаций приобрело столь масштабный характер, что в научный оборот уже прочно
вошло понятие “сетевой экономики” [16].
Становление новой реальности с использованием Интранет/Интернет-технологий
инициировало процесс “дисинтермедиации” - устранения традиционных посредников
из многих сфер хозяйственной деятельности [17].
К
новым видам Интранет/Интернет-технологий, которые окажут в ближайшее время наибольшее
влияние на развитие сетевой экономики, относятся:
·
технологии
дистанционно-распределенной коллективной работы, обеспечивающие возможность
создания глобальных виртуальных предприятий и творческих лабораторий;
·
CALS-технологии,
служащие для надежного управления всем объемом разнородных данных для обеспечения
информационного сопровождения продукции в течение всего ее “жизненного цикла”
от момента разработки до утилизации;
·
технологии
управления знаниями, позволяющие алгоритмическим способом извлекать и эффективно
использовать ценные знания из массивов разрозненной, малоценной информации;
·
технологии
“интеллектуальных агентов”, создающих эффект постоянного присутствия в информационно-коммуникационной
сети своего рода “киборга”, запрограммированного на автоматический сбор и фильтрацию
необходимой информации, поиск нужных ситуаций, людей и организаций, установление
и поддержание от имени заказчика деловых контактов, обеспечение переговоров
и контроль за реализацией соглашений.
Современные
информационно-технологические возможности активно соединяются с новыми требованиями
к организации бизнеса. На этой основе выросло целое направление деятельности
по приведению бизнеса в соответствие с новыми правилами его ведения путем максимально
полного использования возможностей информационных технологий. Это направление
получило название реинжиниринга бизнес-процессов. Реинжиниринг представляет
собой фундаментальное переосмысление и радикальную реконструкцию стратегии и
тактики ведения бизнеса в интересах значительного улучшения важнейших критериев
производительности, конкурентоспособности и стиля деятельности современных компаний
[18].
Информатизация
экономической жизни привела к образованию и интенсивному развитию такой организационной
формы деятельности, как “виртуальная
корпорация”.
Виртуальная корпорация представляет собой временный альянс независимых компаний
для совместного решения стратегически важных задач под конкретные масштабные
потребности заказчиков и потребителей комплексных решений. Сетевые структуры,
выходящие за пределы предприятия, обладают новыми возможностями для формирования
эффективных рыночных и хозяйственных объединений. Новые организационные сети
образуются за счет ослабления традиционных жестких внутрифирменных отношений
и наращивания гибких рыночных связей на базе рамочных соглашений со своими партнерами.
В результате размывания границ между предприятиями исчезают традиционные разграничения
между внутренними и внешними членами организации, создаваемой для решения комплексной
задачи, а также между собственными и чужими ресурсами, крупными и мелкими участниками
совместных проектов [19].
Применение
Интранет/интернет-технологий во внутреннем пространстве предприятий позволяет
им повысить эффективность своего функционирования за счет оптимизации организации
внутрифирменного пространства. Предшественниками глобальной сетевой среды были
внутрифирменные и корпоративные информационные сети, максимум которых пришелся
на 80-е годы. В результате внедрения информационных технологий обнаружился “парадокс
производительности”, смысл которого объяснен в 1997 г.:
·
эффект от внедрения информационных технологий проявляется в ином качестве,
нежели в увеличении потребительской стоимости производимых товаров и услуг;
·
удачное использование ИТ превращает организацию в сетевую структуру и
придает ей новое качество, статистически несопоставимое с традиционными формами
организационного существования экономических субъектов;
·
главный выигрыш сетевых структур состоит в улучшении использования ресурсов,
повышении качества принимаемых решений, гибкости и адаптивности организации,
а также ее конкурентоспособности.
В сложившихся условиях все более очевидной становится необходимость создания единых корпоративных информационных сред для интеграции управленческих решений и информационных ресурсов компаний, организации оперативного обмена информацией и устойчивого взаимодействия с клиентами и партнерами.
7.
Зарубежный опыт информатизации и организация
оффшорного
программирования
Сегодня
уже не вызывает сомнений необходимость более интенсивной государственной деятельности
по информационно-технологическому развитию России. Важным направлением такого
развития является расширение числа российских специалистов в данной сфере и
повышение эффективности использования имеющегося интеллектуального потенциала
для увеличения объемов высокотехнологичного экспорта. Поиск путей решения указанной
проблемы заставляет обращать внимание на успехи других стран в области информационных
технологий. Чаще всего в этой связи исследуется опыт включения Индии в транснациональное
производство информационно-технологической продукции и организации институтов
оффшорного программирования. Исследователями и специалистами обычно высказывается
мнение о целесообразности заимствования индийского опыта по организации производства
программных продуктов для западных компаний. При этом выражается надежда на
то, что экспорт произведенных в России информационных технологий может стать
средством спасения России от поразившего ее “сырьевого
алкоголизма”.
Однако
в реальности идея заимствования индийского опыта оказывается не столь уж очевидной
и однозначной. Общемировая тенденция расширяющегося применения оффшорного программирования
действительно существует. Но практическое применение зарубежного опыта в российских
условиях требует учета целого ряда обстоятельств. Сложность задач, передаваемых
на аутсортинг компаниям оффшорного программирования, на самом деле весьма ограничена.
Западные компании достаточно сдержанно относятся к оффшорному программированию,
ориентируясь на приглашение специалистов для работы непосредственно внутри собственных
компаний. Оффшорное программирование считается наиболее рациональной формой
организации для решения задач кодирования, требующих дешевых массовых трудозатрат,
а также для создания продуктов с внешними эффектами и уникальными приложениями
для местных заказчиков [20].
Нельзя исключать из анализа такие важные факторы успеха Индии в организации
оффшорного программирования, как наличие мощных диаспор в технологически развитых
странах и хорошее знание индийскими программистами английского языка.
Среди
влиятельных российских и зарубежных специалистов существует мнение, что более
приемлемой для России представляется израильско-скандинавская модель, ориентированная
на создание и экспорт самостоятельных конечных продуктов. В пользу этого свидетельствует
наибольший интерес западных компаний не к собственно программистам, а к математикам
и студентам российских математических вузов. Сегодня складываются условия для
перехода российских программистов от преимущественного производства информационных
технологий для слабого и пока ограниченного внутреннего рынка к масштабной организации
работ для мирового рынка. Реализация этой идеи основывается на наличии в России
относительно дешевых и квалифицированных кадров программистов и математиков
[21].
Создание
отечественных структур оффшорного программирования с ориентацией на конечный
продукт позволяет ограничить “утечку
умов”
за границу и способствовать накоплению информационно-технологического потенциала
непосредственно в стране. Следует обратить внимание и на потенциал выехавших
за границу российских специалистов. Они уже достигли некоторой критической массы
начинают оформляться в своего рода “пятую
колонну”
(наподобие азиатских диаспор) и могут содействовать организации оффшорного программирования
по индийской модели. Определенные надежды на развитие информационно-технологического
сектора в России возлагаются на автоматизацию управления крупных предприятий
сырьевого сектора. Однако в целом нельзя рассчитывать на серьезное продвижение
в информационно-технологическом развитии без дополнительных инвестиций. Ведь
исключительность “Силиконовой
долины”
состоит не только и не столько в отличных технологиях и командах программистов,
сколько в астрономических вложениях в “человеческий
капитал”.
Такие крупные вложения всегда дают гарантированную отдачу. В этой связи представляется
весьма перспективной и конструктивной идея “наведения
мостов”
между Россией и Западом для получения взаимовыгодного синергетического эффекта
от объединения российской математической школы и западного технологического
могущества.
Пока
же перспективы информационно-технологического развития России остаются весьма
неопределенными. Главным препятствием для развития информационных технологий
и реализации крупных отечественных Интернет-программ является не проблема с
кадрами программистов и связистов, а отсутствие опытных менеджеров по венчурным
проектам и организации коммерческого оборота интеллектуальной собственности.
Не просматривается заметных сдвигов и в вопросах проявления российским государством
столь необходимой сегодня политической воли в выборе ясного стратегического
курса развития общества в переломный для страны момент истории.
8.
Место и возможности России в процессе
мирового
информационно-технологического развития
Для
формирования адекватного представления о возможностях эффективного участия России
в современной информационной экономике целесообразно учитывать, что вершину
пирамиды в мировой экономике занимают сегодня лица и компании, выявляющие и
организующие решение глобальных проблем основных участников мирового рынка.
За ними следуют создатели образов жизни и символов успеха, стилей поведения
и стандартов потребления, продукции массовой культуры. Третий уровень включает
ученых, исследователей и специалистов, формулирующих новые технологические принципы
и создающих новые технологии, а также консультантов в области менеджмента, инжиниринга,
финансов, права, архитектуры, дизайна и рекламы. Нижний уровень мировой иерархии
составляют производственные организации традиционного индустриального типа с
последовательным понижением статуса от наукоемких предприятий-производителей
высокосложных изделий до компаний сырьевого сектора [22].
Представленные
уровни иерархии современного мирового бизнеса воспроизводятся в соответствующих
им объемах извлекаемых доходов. Производители стилеобразующей продукции снимают
самую высокую интеллектуальную ренту, формируя отношения неэквивалентного обмена
с предприятиями материалоемкого и трудоемкого индустриального производства.
На долю сырьевого сектора в сложившейся системе международных экономических
отношений фактически остаются лишь ресурсы для элементарного экономического
выживания [23].
Объективные
оценки пройденного нашей страной пути, а также ее нынешнего состояния указывают
на то, что предшествующими поколениями были созданы неплохие материально-технические
условия и интеллектуально-кадровые предпосылки постиндустриальной трансформации
российского общества. В мире достаточно высоко
оценивается российская наука и культура научных исследований, а интеллектуально-творческий
потенциал фундаментальной науки сопоставим только с потенциалом США. Технологические
достижения ряда наукоемких отраслей России служат основой плодотворного международного
сотрудничества страны на стратегически важных направлениях мирового прогресса.
Десятки тысяч квалифицированных российских специалистов приглашаются зарубежными
технологическими компаниями и транснациональными корпорациями для участия в
масштабных проектах в качестве создателей интеллектуальной продукции. Известны
многочисленные факты патентования результатов российских разработок иностранными
компаниями. Это свидетельствует не только о нерешенных проблемах правовой охраны
интеллектуальной собственности в Российской Федерации, но, прежде всего, о способности
ее научно-промышленного комплекса производить ценные знания [24].
Из
сказанного следует вывод: интеллектуальные ресурсы России могут и должны стать
главным фактором технологической модернизации страны, обеспечить ее достойное
участие в процессах глобализации мировой экономики.
9.
Проблемы информатизации и организации
отечественного
производства информационных технологий
В
последнее время активно обсуждаются вопросы и принимаются решения относительно
условий и направлений развития отечественного производства в информационно-коммуникационной
сфере. Этим вопросам уделяется все большее внимание по причине стратегической
важности данной отрасли для страны и соображений национальной безопасности.
Подобная постановка вопроса, безусловно, правильная, хотя и весьма запоздалая.
Однако вновь необходимо обратиться к значению и смыслу слов, употребляемых для
отображения и решения проблемы “отечественного
производства”.
В первую очередь необходимо корректно определиться в том, что считать “отечественным
производством”,
а также сформулировать критерии его выделения в реальной экономической жизни.
Что же такое “отечественное
производство”
- это страна происхождения капитала, место регистрации предприятия, преимущественный
рынок сбыта продукции, гражданство кадрового состава предприятия, страна производства
комплектующих изделий или сборки готовой продукции, доля добавленной стоимости
в готовой продукции, характер добавленной стоимости (товар или услуга; материальный
продукт или результат интеллектуальной деятельности)? Очевидно, что конкретные
ответы на поставленные вопросы для принятия практических решений вовсе не являются
столь простыми и очевидными, как кажется на поверхностный взгляд.
Серьезного
внимания заслуживает и то обстоятельство, что все более заметным в мире становится
процесс размывания понятия “модели
продукции”
и стирания грани между товарами и услугами. Отмечается нарастание тенденции
индивидуализации оказываемых услуг. Практически утрачен первоначальный смысл
понятия “национальной
продукции”,
которая приобретает в современных условиях вид составляющих компонентов транснационального
производства в глобальных мирохозяйственных системах, организующих оказание
сложных наукоемких услуг.
Постановка
и решение проблем развития отечественного производства в сфере информационных
технологий должны основываться на адекватном понимании складывающейся в данной
сфере ситуации и правильном определении доминирующих тенденций ее развития.
Комплексы “незаслуженной
обиды”,
увлечения теориями “заговоров”,
попытки отгораживания от технологически развитых стран, неподкрепленные амбиции
“опоры
на собственные силы”
в сфере информационных технологий вряд ли могут служить рациональной основой
принятия столь сложных профессиональных решений. Наблюдаемая сегодня на практике
ставка на воспроизводство “выходящих
в тираж”
зарубежных технологических достижений при недооценке роли человеческого капитала
и самостоятельной экономической ценности интеллектуальной продукции могут привести
к опасным мутациям позитивной идеи развития отечественного производства информационно-коммуникационной
продукции.
В
сложившихся условиях все более очевидной становится необходимость организации
отечественного производства в интересах создания единых корпоративных информационных
сред для интеграции управленческих
решений и информационных ресурсов компаний, организации оперативного обмена
информацией и устойчивого взаимодействия с клиентами и партнерами. Принципиально
важна наработка опыта интеллектуального применения импортируемой техники вместо
увлечения “отверточными”
технологиями.
При
развитии системы отечественного производства необходимо адекватно отвечать на
вызовы времени и не возвращаться к идеям индустриальной организации экономики.
Успешность деятельности современных корпораций определяется не только и не столько
объемом материальных возможностей их собственников, сколько творческим лидерством
основателей бизнеса и его ведущих сотрудников. Принципиальным моментом нынешнего
этапа развития научно-производственной деятельности является расширение спектра
неэкономических целей, усиление информационного и социального взаимодействия
компаний с другими институтами общества. Творческая личность становится основой
благополучия современных корпораций, а лояльность ведущих ученых инженеров и
менеджеров по производству наукоемкой продукции превратилась в главную проблему
управления креативными (творческими) организациями. Сказанное справедливо и
по отношению к стране в целом, что выражается в проблеме “утечки
умов”.
Взаимоотношения
созидательно-творческого слоя российского общества с государством и мировым
сообществом осложняет
информационно-технологическая и структурная отсталость отечественной системы
вовлечения ценных знаний и информационных ресурсов в хозяйственный оборот. Органы
государственного управления и крупные национальные компании России пока не готовы
к рациональному взаимодействию с субъектами интеллектуальной экономики и эффективному
применению импортируемых информационных технологий.
Причина
усиливающейся интеллектуальной маргинализации
России как раз в момент резкого повышения мирового спроса на ценные знания
и научно-творческие кадры связана вовсе не с научно-промышленной отсталостью
нашего общества. Она связана, в первую очередь, с неспособностью
государственного руководства и доминирующих в политике и экономике социальных
сил дать адекватные ответы на вызовы постиндустриального мира, непониманием
ими сущности информационной экономики и ее производительных сил, с запаздыванием
решений по осуществлению “революции
в управлении”
на всех уровнях.
Постановка
и решение поднимаемых вопросов требует целеустремленного политического обеспечения
и преодоления сопротивления тех влиятельных сил, которые паразитируют на технологической
отсталости России, ее колониально-сырьевой
ориентации, а также на “бросовой”
цене отечественной интеллектуальной продукции. Все еще жива традиция культа
“железа”
и превосходства “материальной
оболочки”
над воплощаемыми в изделиях знаниями. Многими должностными лицами экономических
ведомств не понимается ценность интеллектуального продукта как самостоятельного
объекта хозяйственного оборота. В это же русло укладывается и традиционная недооценка
в нашей стране
“человеческого
капитала”
при явной переоценке экономического значения устаревших материальных фондов.
Остается пока не преодоленной тяга российского чиновничества к запретительным
процедурам.
Особо
следует отметить, что жесткое противоборство в глобальном информационно-коммуникационном
пространстве на “силовом”
уровне представляется технологически реализуемым, но политически маловероятным
(по изложенным выше причинам асимметричного характера современных информационных
войн). Реальные угрозы национальным интересам России связаны сегодня не с применением
против нее экзотических видов “информационного
оружия”,
а с опасностью утраты ею своей субъектности в мировом процессе и ухода в историческое
небытие в качестве одной из “конченных”
стран. Из этого вовсе не следует вывод о желательности перехода России к изоляционистской
политике. Эффективные методы противодействия информационно-культурной экспансии
других стран состоят не в отгораживании от мира, а в концентрации национальных
усилий на собственном полноценном участии в формировании глобального информационно-коммуникационного
пространства.
В
настоящее время достаточно отчетливо проявились
доминирующие тенденции мирового
развития. Стали очевидны как
несомненные успехи, так и тупики западной цивилизационной модели [26]. Сегодня
проясняются не только успехи, но и многие труднейшие для практического решения
проблемы внешне благополучного западного мира. Отмечается нарастающий кризис
научно-технической рациональности его мировоззренческой основы. Происходит осознание
глобальной экологической опасности идеалов “потребительского
общества”
[27]. Отечественная социально-философская мысль начинает более отчетливо представлять
особенности исторического пути России и причины поразившего ее системного кризиса
[28]. На данной основе вызревают интеллектуальные предпосылки адекватного понимания
современного мира и возможностей достойного участия России в процессах глобализации
[29].
Отчетливое
понимание происходящих в современном мире событий позволяет России найти свой
ответ на вызовы постиндустриального развития. Однако при этом не следует забывать,
что наиболее критичным фактором информатизации и распространения пространственного
влияния участников глобального информационного пространства является время.
Его бессмысленная растрата чревата угрозой полной потери конкурентоспособности
российской национальной экономики по всем направлениям. Если российское общество
и государство не сделают для себя соответствующих выводов, будут продолжать
лелеять сформировавшиеся в последние годы комплексы “исторического
неудачника”
и “священного
изгоя”
мировой цивилизации, выражать обиды по поводу формирующегося однополюсного мира
с лидирующей ролью США, то стране может остаться единственная возможность участия
в создании его “второго
полюса”.
Но полюс этот будет, по мнению В. Иноземцева, не альтернативой стремительно
развивающемуся на основе информационных технологий западному миру, а глобальной
зоной нищеты и символом политического провала.
Чтобы
этого не произошло России необходимо сконцентрировать усилия на активизации
использования своего интеллектуального и культурного потенциала в борьбе за
достойное место в складывающемся общемировом информационном пространстве. Ведь,
как говорил Л.Н. Толстой, не важно то место, где мы находимся, а важно то направление,
в котором мы движемся.
Литература:
1.
Иноземцев В.Л. Перспективы постиндустриальной теории в меняющемся мире.
В кн.: Новая постиндустриальная волна на Западе. Антология/ Под ред. В.Л. Иноземцева.
– М., Academia-Наука, 1999.
2.
Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования.
Пер. с англ. М., Academia-Наука, 1999.
3.
Семенов Ю. И. Философия истории. От истоков до наших дней: основные проблемы
и концепции. М., Старый сад, 1999.
4.
Иноземцев И.Л. Расколотая
цивилизация.- М.,
Academia-Наука,1999.
5.
Братимов О.В. и др. Практика глобализации: игры и правила новой эпохи.
- М., ИНФРА – М, 2000.
6.
Делягин М.Г. Общая теория глобализации (Мир для России: каким он нам
нужен и что мы с ним можем сделать) Аналитический доклад. - М., 1998.
7.
Иноземцев В.Л. Глобализация: экономические аспекты и интересы России.
Тезисы доклада на ассамблее СВОП. М., 2000.
8.
Тоффлер Э., Тоффлер Х..
Создание новой волны цивилизации. Политика третьей волны. Turrer Publishing,
Inc. Atlaqnta, 1995.
9.
Шрайдер Х. Глобализация, (де)цивилизация и мораль. - М., 1998.
10.
Делягин М.Г. Почему мир боится?
Правда .Ру. 26 сентября 2000.
11.
Почепцов Г.Г. Информационно-психологическая война. М., СИНТЕГ, 2000.
12.
Гриняев С. Война в четвертой сфере. Независимое военное обозрение. 10
ноября 2000.
13.
Паринов С. Истоки Интернет-цивилизации.
INTERNET,
№15, 1999.
14.
Шлезингер А.. Циклы американской истории: Пер. с англ. М.,“Прогресс-Академия”,
1992.
15.
Нехаев С.А. Информационные технологии - интеграционный инструментарий
развития экономических систем.
16.
Паринов С.И., Яковлева Т.И. Экономика XXI
века на базе интернет-технологий. Институт экономики и ОПП СО РАН.
17.
М. Кваша. Дисинтермедиация - отчетливая тенденция, туманная перспектива
или очередной блеф. Интернет-издание “Русский
журнал”.
18.
Зиндер У. Новое системное проектирование:информационные технологии и
бизнес-реинжиниринг. Системы управления базами данных. №4, 1995.
19.
Вютрих Х., Филинт А.
Виртуализация как возможный путь развития управления. http://www.ptpu.ru./issues
15-99/19_5_99.htm
20.
С. Кузнецов. Главный водопроводчик (интервью с П. Брауном, главным архитектором
компании Informix Software). Журнал “Открытые
системы”
, №11-12,1999.
21.
Рогачев М. И др. Трезвость в оценке перспектив Рунета. “Computerworld
Россия”
№ 41, 2000.
22.
Долголаптев А.В., Рубанов В.А. Самовыражение вместо подражания. Национальная
научно-промышленная политика ХХ1 века. Независимая газета. 1 сентября 1999 г.
23.
Глазьев С.Ю. В инновационной экономике - будущее России.//Парламентская
газета. - 17 мая 2000 г.
24.
Рубанов В.А. О роли государства в хозяйственном обороте интеллектуальной
собственности// Проблемы информатизации. №3, 2000.
25.
Стюарт Т. Интеллектуальный
капитал. Новый источник богатства организаций. В кн.: Новая постиндустриальная
волна на Западе. Антология./Под ред. В.Л.
Иноземцева.
- М.,
Academia-Наука,1999.
26.
Хюбнер К. Критика научного разума./Пер. с нем. - М., 1994.
27.
Глобальный кризис западной цивилизации и Россия. /Под. ред. Г.В. Осипова.
- М., Ин-т эколого-технологических проблем, 2000.
28.
Зиновьев А.А. На пути к сверхобществу. - М., ЗАО Изд-во Центрполиграф,
2000.
29. Иванов Н. Глобализация и проблемы оптимальной стратегии развития. Мировая экономика и международные отношения. 2000, № 3 Продолжение->